Пока всех накрыло беспросветными мыслями о пандемии, самое время отвлечься и погрузиться в середину XIX века. И поможет нам в этом некто Антон Будилович, живший в то время в Каменце. И который спустя некоторое время станет профессором и ректором Варшавского, а позже и Дерптского университетов и член-корреспондентом Петербургской академии наук.

10 лет назад в мои руки попалась чуть ли не переписанная от руки статья «Каменецкая вежа» из книги “Свѣдѣния и замѣтки о малоизвѣстныхъ и неизвѣстныхъ памятникахъ” 1867 года издания за авторством Измаила Ивановича Срезневского. В ней автор опубликовал письмо жителя Каменца господина Будиловича с живописным повествованием о жизни и о самом Каменце. Конечно же эта копия статьи прошла через несколько любопытствующих рук и в итоге всему свету было представлено, что это письмо написал священник Симеоновской церкви о.Симеон (Будилович).

Кроме того, зацепило за живое предложение из статьи: “Г.Будзиловичь доставилъ мнѣ и рисунки какъ деревянной церкви, такъ и башни.” Где они?! Полистал, перелистал, под стол заглянул, а рисунков-то и нет! Сами понимаете, увидеть какой была башня и церковь в середине XIX века это не просто посмотреть и забыть, это, в первую очередь, исследовать!

Спустя энное количество лет сборник статей И.И.Срезневского оказался доступен любому человеку в Интернете, который немедленно оказался на моём компьютере. Почитал, пролистал, где рисунки? Нет рисунков. Были бы эти господа живы, маялись икотой недельки с две без перерыва за такое отношение к читателю.

Бороздя просторы Интернета (рука не поднимается назвать его помойкой, лишь перефразирую известное выражение: “Помойка не в Интернете, а в головах”) и изучая биографию и работы И.И.Срезневского, я наткнулся на его переписку, которая целиком и полностью хранится в Санкт-Петербургском филиале Архива Российской академии наук. Пристально изучая опись соответствующего фонда, глаза уцепились за слово-маяк “Каменец-Литовск”. Читаю подробности: “Будилович Антон Семенович, чл.-кор. Из Каменец-Литовска Гродненской губ. … Приложение: рисунок и план церкви.” Оказывается, письмо писал не священник, а его сын-студент.

Далее поиск контактов архива, беседа с приятной женщиной и спустя недельку цифровые копии писем с рисунками лежат у меня!

Итак… Общение с преподавателем посредством (акцентирую внимание читателей по моложе) бумажных писем уже было налажено некоторое время назад. В ходе прежней переписки Антон дал некое обещание, по видимому, сделать описание историко-культурных ценностей, а Измаил Иванович упоминул о возможности приезда с археологической экспедицией. Не дождавшись наставника из Санкт-Петербурга, студент взялся за описание своих исследований и заодно попробовал решить личные меркантильные вопросы. 2 августа 1864 года студент Антон Будилович “с глуши провинциального захолустья” собрался наконец написать пару слов о Каменце…

Скудное описание географического положения и рельефа и, как откровение для современного каменчанина: «Каменец далеко славится своей рыбой и ещё – огурцами». Ещё недавно замостовские мещане славились на всю округу «цыбулей», а чем теперь мы славимся? Кстати, Будилович называет нашу реку Льсная и задаётся вопросом, возможно, Лесная?

Этнография уместилась в двух предложениях, но зато каков слог! «Грязные дворяне Палестины живут в середине местечка – кругом лавок и базара; предместья и боковые улицы занимают мещане. Церковь, костёл, жидовская школа – всё как в любом местечке здешнего края – всё – да не всё; так – да не так».

Будилович пишет о 6 (шести) православных храмах в Каменце, но не описывает ни точного местоположения, ни названий, а лишь упоминает, что на бывших церковных местах (восточная сторона, западная сторона, «горка Кладуча») стоят скромные деревянные кресты. А вот «столб» по-прежнему высится в грозном величии – время мало на него подействовало.

Всё своё внимание Антон Будилович уделяет Воскресенской церкви и башне, как поистине древнейшие памятники культуры и архитектуры нашего города, да и всей нашей Беларуси (напомню, что Каменецкая башня – третье по старшинству сооружение в нашей стране после «Коложи» в Гродно и Преображенской церкви в Полоцке). Документов о древности Воскресенской церкви он не приводит, ссылаясь лишь на предание, что «она при дедах дедов наших старожилов уже валилась и была отстроена в прежнем виде». Теперь же она опять в плачевном состоянии: стены вышли из углов, подвалы и доски в стенах погнили, купол осунулся в средину ветхой дощатой крыши.

Внимательно посмотрите на схематические рисунки, сделанные автором письма. Пусть они и не передают точнейших деталей, но сам образ превосходен и бесценен для истории Каменца! Можно предположить, что первые каменецкие церкви были именно такой крестообразной формы с пятью крестами. На том основании, что она построена крестом с 4 приделами и 5 крестами на верху, Будилович делает вывод, что воздвигнута она была не позже конца XVI века, когда “всего сильнее обнаружилась Польско-Латинская пропаганда в нашем крае и введена пресловутая Уния”.

В письме много внимания уделено иконам и стенной росписи — слог хотя и богат, но более склонен к выражению эмоций, чем к хладнокровному исследованию. Вашему вниманию несколько выдержек из письма касательно описания живописи в Воскресенской церкви. “Польско-Латинская живопись поражает меня тем, что все святые и подвижники представлены в ней необыкновенно смиренными и плачевными, с отсутствием всякой энергии и решимости на подобострастном выражении лица. Они готовы постоять за свои начала разве из страха и сильного повиновения грозящему авторитету, а не из личного, глубокого уважения…. Храмовый образ Воскресения довольно оригинальный: внизу в перспективе множество бесов в свиных и других образах. Зато живопись Восточной Запрестольной стены превосходная: 12 апостолов во весь рост и 10 господских праздников – все со славянскими надписями…. Вот тут собственно старина, остатки древнего православия в здешнем крае”.

Антону уже было известно, что скоро этот ветхий храм перестроят “в древнем виде, но в меньшем размере” (перестройка произойдёт в 1866 году, из её остатков сложат часовню на кладбище). И тут же он выступает в защиту и высказывает сожаление о том, что мы утратим столь древнюю и бесценную для наших мест историческую и культурную жемчужину: “… а то ещё наше начальство в припадке патриотического увлечения велит выбросить всё старое как польское и выпишет форменное московское под мерку и штрих… Древность пойдёт на чердаки… Некому взяться за это дело и уладить его с пользою для науки и здешнего православного люду…”

И ещё два слова про башню, которую во все времена величали “столб”. Помните легенду будто её строили великаны-верблюды и будто столб – это надгробный памятник вождю верблюдов? Какие верблюды? Откуда верблюды? В письме есть исчерпывающий ответ: на польском языке великаны – wielkoludy, а из уст народа слышится искажённое “верблюды”!

Завершу эту статью словами автора письма, которые не утратили свою актуальность: «История мало говорит о былом этого далёкого уголка нашего края – она больше занята столицами да кровавыми войнами; память народа тоже немногое удержала – о многом надо догадываться, о многом только мечтать – один на один с молчаливыми остатками туманной старины.»

Как помочь проекту? Читайте здесь.

Понравилось? Поделись!