Вытаскиваю из чулана забытое в нашем городе словечко – иешива (ешива). С иврита буквально переводится как «сидение, заседание» и обозначает высшее религиозное учебное заведение, предназначенное для изучения Талмуда. Служила для подготовки учёных к званию раввина (ничего общего со священством в христианстве!). Непосредственно в старой части нынешнего Дома культуры и находилась Каменец-Литовская иешива. А построили её в 1934 году.

Полное название звучит впечатляюще: высшая иешива «Кнессет Бэйт Ицхак». Несмотря на то что еврейское население Каменца было преобладающим, учредителями этого заведения были пришлые учёные из Литвы. Как организация она была создана в 1897 году в Ковно (ныне Каунас) и названа в память о главном раввине Ковно Ицха́ке Элхана́не Спе́кторе.

В иешиву принималась молодежь в возрасте от 16 до 25 лет, но только после успешной сдачи вступительного экзамена на знание Талмуда. Обучение длилось от 5 до 10 лет, занятия проходили в среднем по 10 часов в день. Учеба была бесплатной, учащиеся жили на частных квартирах. Некоторые из будущих раввинов получали стипендии из фондов, учрежденных различными еврейскими общественными организациями. Во время Первой мировой войны иешива находилась в беженстве, а по окончании возвратилась в Вильню (Вильнюс). В 1926 году было принято решение переехать в наш Каменец-Литовск.

Первоначально иешива не имела своего помещения в Каменце. Занятия проводились в разных зданиях города. Однако уже в 1932 году был заложен первый камень в… Хотел сказать в фундамент, но, оказывается, здание стоит без него, на голом песке!

Внешний вид был весьма скромен, без каких-либо ажурных линий и архитектурных изысков, которые могли бы зацепить глаз. На первом этаже большой зал – это синагога с обязательным балконом для женщин. Справа лестница на второй этаж, где находились учебные помещения и библиотека.

В 1938 году в иешиве обучалось 270 человек, а уже в следующем – 413! Обучающиеся были не только из Польши, но и других стран: США, Германии, Италии, Англии, Чехословакии, Латвии, Дании и Бельгии. После окончания учебы выдавались свидетельства, на основании которых выпускники могли стать раввинами или занять более важное положение среди раввинов.

Студентов с пейсами и в ермолках часто видели прогуливающимися на улицах Каменца. Либо отдыхающими в свободное время во фруктовом саду Александра Мушица на склоне горы «Кладучи». Многие студенты жили впроголодь (несмотря на обеды в столовой иешивы). И для них хорошей помощью был обычай под названием «эссен тэг» — «день еды». В этот день в еврейских семьях готовили еды намного больше обычного, потому что раз в неделю в каждую семью приходил бохур (юноша) и наедался до отвала.

Главой иешивы (Рош-иешива) был известнейший на весь иудейских мир гаон (мудрец) раввин Борух Бер Лейбович, а директором — Мойше Бурштейн. Известны имена других преподавателей: Вольф Нафтали Лейбович, Рейвен Грозовски, Ицко Эдельштейн.

Любопытен эпизод из педагогического процесса. Рейвен Грозовски весь день напролёт находился в аудиториях и следил за всем и вся. К нему постоянно подходили студенты с вопросами. А если какой студент грамотно истолкует текст Торы, тому он давал 10 польских злотых.

Отдельно стоит упомянуть Рейвена Грозовского, как достойнейшего ученика Боруха Лейбовича. Его труды радикально изменили Тору в США и Израиле, как в быту, так и на уровне изучения.

Кстати, иешива была хоть и частным учебным заведением, но студенты обучались бесплатно. Где раздобыть финансирование? В конце 20-х годов ХХ века Борух Бер Лейбович и Рейвен Грозовски вынуждены были искать финансовую поддержку и ездили даже в США. Деньги поступали в попечительский фонд иешивы и не могли тратиться по собственному желанию. Обязательно было отчитываться за каждый потраченный грош. Деньги поступали от общественных организаций и частных лиц из Берлина, Нью-Йорка, Вильны и прочих.

В книге «Всё для Босса» (воспоминания Рухамы Шайн) есть эпизод, когда Б.Б.Лейбович поехал в США на поиски попечителей для Каменец-Литовской иешивы.

«Из Европы пришла весть, что сюда приезжает известный цадик, глава прославленной Каменецкой ешивы, гаон реб Борух Бер Лейбович. Большое событие, высокая честь…

…Мэр Нью-Йорка, Джимми Уокер подарил реб Борух Беру ключи от города и при этом сказал:

– Рабби Лейбович опровергает дарвиновскую теорию эволюции. Такого святого человека мог создать только Б-г…

Много людей пришли встретить цадика: банкиры и фабриканты, профессора и главы еврейских общин. И тут возникла маленькая заминка. Оказалось, что реб Борух не сможет съесть в гостях даже тарелку супа. Кошер…!!!

Одни соблюдали его больше, другие меньше, но никто не мог, глядя в чистые глаза цадика, сказать: «Ребе, у меня вы можете есть спокойно…» Цадикам не лгут. Важные люди, окружавшие реб Борух Бера, могли без труда добыть для его стола редкое блюдо. Но вряд ли кто-то сумел поручиться, что его кухарка, разбивая яйцо, проверяла, нет ли там сгустка крови.

Для такого ручательства мало быть умным и энергичным. Для этого надо уметь говорить «Б-б-борух» так, как это делал глава Каменецкой ешивы.

Прошло уже шесть часов, как реб Борух Бер ступил на берег Америки, а он все еще не съел ни кусочка.

А что думал по этому поводу он сам?

Оказалось, что перед поездкой ему сказали, что в Нью-Йорке живет большой еврей по прозвищу «Махнис Ореах», «Собиратель Гостей», в доме которого кошер соблюдают на сто процентов. Его зовут реб Яаков Йосеф Герман. И реб Борух Бер может попросить разрешения обедать у него. Надеясь на эту возможность, он и пересек океан…

Тут все вздохнули с облегчением.

Реб Янкев Йосеф. Ну конечно! Мистер Герман. Именно он! Но где же он, почему его нет в толпе встречающих? Неужели он куда-то уехал, и тогда им всем, со всем их капиталом и влиянием, останется только бессильно развести руками?

Словно читая их мысли, Папа в это время говорил Маме, что собирается поехать в гостиницу, где остановился высокий гость, и пригласить его обедать у них дома.

– Янкев Йосеф, неужели ты думаешь, что, окруженный такими важными людьми, он согласится поехать к нам? И потом взгляни на нашу мебель – она почти разваливается…

Папа взглянул на Маму с удивлением:

– Адель, как ты можешь так говорить? Если такой большой человек может быть гостем в нашем доме, неужели мы позволим этой золотой возможности выскользнуть из наших рук? Я еду прямо сейчас, чтобы передать приглашение… Рухома, надевай пальто!

И вот Папа с Рухомой стоят в вестибюле отеля, где остановился реб Бору хБер. Там толпилось много евреев – важные, солидные, строгие. Они не галдели, они шумели шепотом.

– Гаон никого не принимает сегодня…

– Он очень устал…

– Его номер на втором этаже, но вы туда не попадете…

Слыша все это, другой человек на месте Папы повернулся бы и пошел восвояси. Но Папа пришел звать гостя, и его уже никто не мог остановить. Пробравшись сквозь толпу, они стали подниматься по покрытой коврами лестнице. В коридоре, где остановился гаон, тоже было много народа. На папин вопрос, может ли он на минуту увидеть реб Борух Бера, сразу послышалось:

– К сожалению, никто не сможет повидать его сегодня. Может быть, если вы придете завтра…

Но тут кто-то быстро спросил у Папы:

– Простите, как ваше имя?

– Герман.

– Вы знаменитый реб Яаков Йосеф Герман, Махнис Ореах – «Собиратель Гостей»?

– Я просто Герман из Ист Сайда.

Папу с Рухомой тут же ввели в номер к гаону. Их провожатый объявил:

– Реб Яаков Йосеф Герман здесь!

Глава Каменецкой ешивы, гаон реб Борух Бер Лейбович повернулся к Папе и сказал от всей души:

– Борух Гашем, что вы пришли! Мы вас ждали…»

Будто бы в августе 1939 года из американского посольства в Варшаве поступила телеграмма об отзыве студентов иешивы, граждан США, на родину. Оставшиеся студенты и учителя  занялись эвакуацией. Сначала они отправились в Вильну, в пригороде которой проводились занятия. Борух Бер Лейбович не смог пережить все эти события и 17 ноября 1939 года (по иным сведениям 26 ноября 1940 года) умер. Был похоронен на еврейском кладбище «Заречье» (Оланду) в Вильне. Его могилу смогли отыскать лишь в наше время. А в 2014 году установили памятник, причём на церемонию его открытия приехали 200 раввинов со всего мира! Кто будет в Литве, сфотографируйте, пожалуйста.

В 1940 году СССР оккупировал Литву, пришлось снова собираться в дорогу. Каменец-Литовская иешива отправилась в Москву, затем через Сибирь в Монголию, Китай, а далее в США. Тут они разделились и часть отправилась в Израиль (Иерусалим). Потомки каменецких евреев предполагают, что в Нью-Йорке иешива также разделилась на две части (одна была на Манхэттене, другая – в Бруклине). Но самая известная Каменец-Литовская иешива оказалась в Иерусалиме, новое здание которой было построено в наше время на пожертвования.

После иешивы

А что же со зданием в Каменце? Как и положено тому времени: «мы наш, мы новый мир построим». Здесь был устроен Дом культуры с залом для концертов, собраний и прочих праздничных мероприятий, кинотеатром и библиотекой. Периодически менял свой внешний облик, пока в середине 80-х не подвергся кардинальной перестройке: к зданию иешивы пристроили современный концертный зал на 400 зрительных мест.

В 90-х годах прошлого века в ДК организовывал культурную жизнь Сергей Сухомлин. «Дети подземелья», ой, простите, студия эстрадной песни «Музыкальный подвал» — его рук дело. Он уже давно «отаборился» в Минске, пишет песни, сочиняет хиты и готовит таланты для Евровидения, но след в памяти оставил у многих. А вообще вторая ипостась былого здания иешивы в виде Дома культуры достойна своего летописца.

Не стоит проходить и мимо сквера. Упомяну пока лишь два самых важных факта. На фотографиях ниже вы видите украшения вдоль улицы Брестской и вдоль аллеи, ведущей к Дому культуры.

Так вот, в 1985 году уроженец Каменца Анатолий Турков стал победителем Всесоюзного (т.е. среди всех 15 республик бывшего СССР) конкурса по оформлению районных центров к 40-летию Победы в Великой Отечественной войне. Художественными композициями в этой тематике был украшен не только сквер у Дома культуры, но и весь город.

А ещё центром притяжения всей каменецкой молодёжи был т.н. «танцплятц» — танцевальная площадка на открытом воздухе в форме круга диаметром около 25 метров, окруженная высоким глухим деревянным забором (который совершенно не мешал «пацанве» проникнуть вовнутрь). Внутри по периметру размещались лавки и крытая эстрада для музыкантов. Платный вход контролировали строгие бабуси.

Жизнь на «танцплятце» кипела не только во время музыкальных мероприятий. «Движуха» там была всякий погожий вечерок (раскрепощающие поведение и расширяющие горизонты сознания напитки, драки, «дружинники» — всё, как в приличных заведениях). Каменецкий молодёжный «бомонд» «тусил» в этом месте, демонстрируя все самые модные тенденции: брюки клёш со звоночками и цепями, рубахи в петухах, причёски.

Как помочь проекту? Читайте здесь.

Понравилось? Поделись!