Бывшая типография – дом Боруха Бер Лейбовича

Бывшая типография – дом Боруха Бер Лейбовича

Предлагаю зависнуть в этом скверике подольше. Тенёк и лавочки располагают ещё чуть-чуть поговорить за жизнь евреев в Каменце. Всё внимание на цветастый домик, бывшую типографию, в котором когда-то жил известный на весь религиозный еврейский мир Борух Бер Лейбович.

Бывшая типография, а ещё раньше дом, в котором жил Борух Бер Лейбович, 2009 год
Бывшая типография, а ещё раньше дом, в котором жил Борух Бер Лейбович, 2009 год

Борух Бер бар Шмуэль Давид Лейбович не родился в Каменце, но он сделал так, что про наш город знают миллионы религиозных евреев. Родился в Слуцке в 1862 или в 1866 или в 1867 или в 1870 году – выбирайте какой хотите, в разных источниках указаны различные годы рождения. Был одаренным юношей, по тем временам – вундеркиндом. В шестнадцать лет поступил в Воложинскую иешиву, где стал ближайшим учеником Хаима Соловейчика (Хаима Брискера), который всячески содействовал его интеллектуальному развитию. Борух Бер входил в узкую группу студентов, с которыми Хаим готовился к своим будущим урокам. Вы себе такое представляете, чтобы ваш учитель, например, по химии готовился к урокам вместе с учениками? Крый Божа!

Борух Бер Лейбович
Борух Бер Лейбович
Хаим Соловейчик (Хаим Брискер)
Хаим Соловейчик (Хаим Брискер)

По завершении ученичества Барух стал раввином в Глуске (Могилёвская область), где открыл иешиву, в которой занималось более ста студентов.

В 1904 году по рекомендации своего наставника Хаима Соловейчика Борух Бер был приглашен руководителем иешивы Кнессет Ицхак, расположенной в Слободке (пригород города Ковно, ныне Каунас в Литве). И вся дальнейшая, насыщенная различными событиями, жизнь была связана с этой иешивой, которая очень скоро окажется в Каменце, но…

В 1914 году, с началом Первой мировой войны, Борух Бер переехал со своей иешивой в Минск, а затем – в Кременчуг. По завершении войны жизнь не перестала налаживаться – в бывшей Российской империи началась гражданская «мясорубка». В 1921 году, преодолев множество испытаний, иешива возвратилась из Советской России в литовский край и обосновалась в городе Вильно (ныне Вильнюс), который в это время уже стал частью польского государства.

Едем в Каменец!

«Золотой век» для иешивы наступил в 1926 году, когда она переехала в наш Каменец.

Борух Бер прославился по всему еврейскому миру как гениальный религиозный аналитик. На основе своих уроков в иешиве он создал книгу «Биркат Шмуэль» («Благословение Шмуэля»), в которой развил аналитические методы изучения Торы своего наставника Хаима Соловейчика.

Борух Бер со студентами
Борух Бер со студентами

По воспоминаниям знавших его людей, Барух Бер обладал исключительной личной святостью: «когда он произносил благословение, его лицо напрягалось, и голос дрожал от страха перед Тем, Кто послал в этот мир его душу – «Б-б-барух!…», и святость нашей пищи становилась понятной даже тем, кто вообще не знал, что такое благословение». Тем, кто слушал за субботним столом его песни, казалось, что «оковы отпускают душу, и она трепещет крыльями, готовая взлететь» (Рухама Шайн, «Все для Босса»).

В Каменеце количество учеников иешивы возросло до нескольких сотен, и в 1928 году Борух Бер отправился в США для сбора благотворительных средств. Он был принят с большим почетом – в нью-йоркском порту его встречали банкиры и фабриканты, профессора и главы еврейских общин. Мэр Нью-Йорка Джимми Уокер вручил Лейбовичу ключи от города. После встречи с праведником мэр сказал: «Раввин Лейбович опровергает теорию Дарвина – человек, обладающий таким уровнем святости, мог быть создан только Всевышним».

Руководители американского еврейства настаивали, чтобы Борух Бер остался в США, заняв пост председателя Всеамериканского совета раввинов, но он решил возвратиться к своей иешиве в Каменец.

Путь в «Небесную иешиву»

В канун еврейского праздника Рош ашана (Новый Год) в 1939 году в Каменец вошли передовые германские части. Позднее, выполняя тайное соглашение, подписанное Риббентропом и Молотовым, они отступили, и в праздник Йом кипур (Судный день) в город вошла Красная армия. Не откладывая в долгий ящик, Борух Бер отправился вместе со всей иешивой в Вильно, рассчитывая получить там документы для оставшихся учеников и перебраться в Землю Израиля. Однако он успел дать в Вильно всего несколько уроков и «был призван в Небесную Ешиву шестого кислева 5700 года» (умер от пневмонии 26 ноября 1940 года). Был похоронен на еврейском кладбище «Заречье» (Оланду) в Вильне.

Надгробие на могиле Боруха Бер Лейбовича
Надгробие на могиле Боруха Бер Лейбовича на еврейском кладбище «Заречье», Вильно. Фотографии любезно предоставил Ярослав Орлов. Могила была утрачена и в результате долгих поисков была найдена в 2012 году, а в 2014 году установлен этот памятник.

Узнав о смерти Боруха Бер Лейбовича, главный раввин Вильно Хаим Озер Гродженский с дрожью в голосе произнёс: «С кончиной Шимона Шкопа и Боруха Бера прервался самоотверженный труд над постижением Торы, защищавший все поколение. Я боюсь, что теперь дорога перед проклятыми нацистами открыта». Несколько позднее на Земле Израиля Авраам Йешая Карелиц дал аналогичную оценку событий: «Все время, пока были живы Шимон Шкоп и Барух Бер Лейбович, нацисты не могли овладеть литовским краем – …и лишь, когда эти праведники были призваны в вечную обитель, литовский край оказался в руках злодеев».

Личная жизнь

Два раза женат, достоверно известно, что были один сын и две дочери. Жили своими большими семействами в кирпичном доме, где после войны разместилась типография (сейчас отремонтированный мебельный магазин): на первом этаже Борух Бер, на втором – семья зятя Рафаэля Рейвена Грозовского (6 человек). Их небольшие комнатки были отгорожены картонными перегородками, некоторые из них были оклеены газетами (неслыханная «роскошь»). Лейбович вечно боялся тратить деньги из попечительского фонда на свои нужды. Наша пословица о том, что «зять любит взять» в жизни Боруха Бера не работала. Духовная жизнь Лейбовича зиждилась на крепких ногах его зятя, который был его верным соратником и помощником. Рейвен сделал все, чтобы Каменецкая иешива стала крупным и влиятельным учебным заведением, чтобы обеспечить Боруха и его семью, чтобы собрать его лекции, сохранить и опубликовать их.

Со своей семьёй
Со своей семьёй

После второй мировой войны Рейвен Грозовский (Реувен Минский) перенес каменецкую иешиву в США, а дугой его зять, Моше Бронштейн, создал отделение иешивы в Израиле. Обе по сей день носят название «Каменецкая иешива».

А что типография?

Кто владеет информацией, тот владеет миром. Весь издательский процесс газеты «Искра» (она же «Ленінец», она же «Навіны Каменетчыны», проще «НК») происходил в Каменце. Творчеством занимались журналисты под чутким взором главного редактора, а техническая магия происходила в типографии. Вспоминаю свою экскурсию в это вместилище громыхающих железом прессов, линотипов, резаков-гильотин и прочих разномастных печатных машин. Заходишь, а в тамбуре тебя встречают огромные бухты с жёлтой газетной бумагой. Вот человек несёт мимо свинцовые чушки из плавильни, для того чтобы поместить их в линотип – оборудование, предназначенное для отливки строк текста из типографского сплава (свинец с различными примесями).

Линотип
Линотип

За линотипом сидит оператор, который нажимает на кнопки, как у печатной машинки, а на выходе получаются целые отлитые строки текста. Затем эту свинцовую красоту начинают верстать – собирают в специальную рамку в виде будущей страницы (полосы), делают первый оттиск газеты и проверяют ошибки. До появления таких машин вёрстка текста происходила побуквенно (отлитые буквы лежали в кассах, а наборщик с помощью верстатки собирал текст, причём всё усложнялось тем, что буквы и слова нужно укладывать в зеркальном порядке).

Наборная верстатка и шрифткасса
Наборная верстатка и шрифткасса

А как в таком случае печатались фотографии? Поначалу бумажные фотографии передавали в Брест, оттуда возвращали готовые свинцовые пластины – «гелиогравюры». Позже появился аппарат, который позволял всё делать на месте: фотография «сканировалась» и одновременно вырезалась механическим резцом её клише на свинцовой пластине. Сколько кубометров ядовитых свинцовых паров прошло через нежные лёгочные альвеолы работников типографии можно лишь предположить, но ихние жизни от этого стали на много короче. С появлением компьютеров всё стало проще и безопасней – типография оказалась не у дел. Так и стояло это здание без малого 20 лет, зарастая кустами и деревьями, пока не попала в предприимчивые руки.

Характерные узоры, выложенные кирпичём, как в военкомате, синагоге и в доме около Универмага, 2009 год
Характерные узоры, выложенные кирпичём, как в военкомате, синагоге и в доме около Универмага, 2009 год
Ремонт здания в 2012 году
Ремонт здания в 2012 году

Спрятанные узоры частично воспроизведены на современной отделке, 2012 год
Спрятанные узоры частично воспроизведены на современной отделке, 2012 год

Как помочь проекту? Читайте здесь.

Понравилось? Поделись!

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *